В первом в текущем году выпуске программы «Разговор без правил» с Екатериной Тихомировой на телеканале О2ТВ 24 января принял участие Владимир Познер, известный журналист и телеведущий. Зрители телеканала получили достаточно редкую возможность увидеть популярного телеведущего в качестве гостя прямого эфира, ознакомиться с его мнением и задать ему вопросы. Вместе с ведущей программы и телезрителями Владимир Познер обсуждал актуальные вопросы, касающиеся свободы слова и СМИ в России. Г-н Познер также поделился с телезрителями своим взглядом на Россию «извне» - ведь родился он в Париже и детство провел в США.

«Я живу в России больше 50 лет», - рассказал Владимир Познер. «Да, русский мне не родной язык. Да, я вырос не здесь, я вырос за рубежом. Мне было 19 лет, когда я приехал, воспитан я чуть по-другому. Но я не могу сказать, что Россия для меня – чужая страна. Слишком много отдано. Слишком много веры было в эту советскую систему, в социализм. Много лет пропагандистской работы с убеждением, что это правильно. А потом пришло постепенное понимание, что это не совсем правильно, а потом – что это совсем неправильно. В том-то, наверное, и была моя сила пропагандиста, что, обращаясь к американцам, я не только говорил на их языке, абсолютно как они, но и рассуждал как они. И главное – я был убежден [в том, что говорил], что было очень важно. А сейчас я совсем по-другому рассуждаю. Я долгие годы пытался быть русским… Но постепенно я должен был признаться себе в том, что я не русский. Я пытался не замечать, я пытался не признаваться себе в этом. Потому что трудно признаваться в том, что ты живешь не у себя дома… И ты должен иметь мужество сказать себе: «Я не дома». Я эту страну люблю, страну Россию. Я буду делать все, что я могу, чтобы было в ней лучше, как я понимаю, что лучше…. Но я понимаю, что это не моя страна, и, наверное, все-таки умру я не здесь», - заключил г-н Познер.

Обсуждая проблему свободы печати и СМИ, Екатерина Тихомирова задала г-ну Познеру вопрос: «Как Вы себя чувствуете, когда все врут?» Вот что ответил Владимир Познер: «Я говорю правду. Более того, когда я, наконец, разобрался во всем этом, я себе сказал: «Во-первых, я никогда не буду членом никакой партии. Я был членом КПСС, но ушел [из партии], правда, раньше других. Во-вторых, я не буду работать ни на какое правительство и ни на какую власть. В-третьих, я не буду работать в штате. Я буду самостоятельно [работать]. А в-четвертых, я буду говорить только правду. При этом, конечно, я могу ошибиться. Это другое дело - всякий человек может ошибаться. Но я буду говорить правду, как я ее понимаю. И, к счастью, пока что мне удается именно так жить. И хорошо, в этом смысле, живется».  

В программе прозвучал вопрос телезрителя о том, существуют ли такие темы, которые Владимиру Познеру запрещено обсуждать в его программе, в частности – может ли он обсуждать дело Ходорковского, и есть ли люди, которых запрещено приглашать в программу? Г-н Познер ответил: «Да, есть люди, которых я не могу пригласить в свою программу… Потому что эти люди не могут появляться на федеральном телевидении. Туда входят Касьянов, Лимонов, Каспаров, Борис Ефимович [Немцов]… Я не могу их пригласить, поскольку «Первый канал» мне сказал: «Нет. Это условия игры… Я согласился [с условиями игры] - значит тогда – нет и нет». Вместе с тем, Владимир Познер не исключил возможности приглашения в свою программу известного музыканта Юрия Шевчука.
Относительно дела Ходорковского и других тем, обсуждения которых не часто услышишь на федеральных каналах, г-н Познер сказал: «Что касается Ходорковского, эта тема не запрещена к обсуждению. Другое дело, что когда я разговариваю с тем или иным человеком, важно, чтобы этот человек эту тему поднял. Мое дело – задавать вопросы. Я ведущий, а не высказываю собственное мнение. Вообще, наши журналисты, на мой взгляд, слишком часто считают, что их мнение – это очень важная вещь… А их дело – добиться того, чтобы ключевые люди высказывали свое мнение. Это вот интересно».

Общение с Владимиром Познером в нашей программе было омрачено новостью о произошедшем террористическом акте в аэропорту Домодедово. В связи с этим, Екатерина Тихомирова спросила г-на Познера о том, чувствует ли он себя в безопасности в России?

«Я себя не чувствую в полной безопасности почти нигде», - ответил Владимир Познер. «Когда на какой-нибудь второстепенной политической тусовке в штате Аризона может появиться человек, выйти из такси, вынуть из кармана скорострельный пистолет «Глок» и перестрелять 31 человека, в том числе – члена палаты представителей и члена Верховного суда штата, о чем мы говорим-то? Какая безопасность? От таких людей не может быть безопасности. А человек, который готов себя взорвать, с ним ничего не сделаешь. Его надо каким-то образом вычислить. А это почти невозможно. Идет себе человек с чемоданчиком, а кто знает, что в этом чемоданчике? И сколько таких чемоданчиков в таком аэропорту как Домодедово?... Ну как отвечать [за безопасность]?.. Я представил себе – вот магазин ГУМ. Вот предновогоднее время. Люди покупают подарки. Там просто тысячи людей. Каким образом вы отследите одного не в чалме, а вот как вы? Милая, хорошо одетая женщина, а у нее вокруг тела обвязан пояс с взрывчаткой. Как это понять? Нельзя предъявлять к людям нереальные требования. Нужно скорее задаться вопросом - почему это происходит?.. Конечно, надо заниматься безопасностью. [Но] ведь можно под таким соусом устроить тоталитарное государство, где каждого будут так отслеживать, что мало не покажется… Вас будут проверять на каждом шагу. У вас не будет никакой свободы».

Владимир Познер в ходе «Разговора без правил» также поднял тему гражданской ответственности. «Мы должны отдавать себе отчет в том, что если ты гражданин, у тебя есть определенные обязательства как у гражданина», - сказал г-н Познер. «Например, ходить на выборы, выбирать. Не говорить, что «против всех, мне никто не нравится»… Отменили «против всех» - и слава Богу! Какой смысл был? Что это за странный способ голосования?.. Должна быть какая-то ответственность человека внутренняя, не то, что сверху кто-то навязывает. Не сорить на улицах, не бросать окурки куда угодно. Их миллион, [подобных] мелких вещей».