Десять лет назад, 17 марта 1997 года, Борис Немцов перестал быть нижегородским губернатором и пересел в кресло первого вице-премьера правительства России.
Напомним, сейчас экс-губернатор зарабатывает на жизнь на фондовом рынке страны («АиФ-НН» № 7, 14 — 20 февраля). Что, на его взгляд, изменилось в области за эти годы?
Отсутствие свободной прессы — это рост воровства
— Борис Ефимович, вы сейчас следите за тем, что происходит в Нижнем Новгороде?
— Конечно. Есть вещи, которые мне нравятся: в центре появились современные здания, по сравнению с другими регионами неплохие дороги, относительный политический покой…
Я очень рад, что в Нижнем сохранились некие демократические традиции. И хотя сейчас в стране выборы понемногу сворачивают, то, что за эти десять лет Нижегородской областью управляет уже третий губернатор (хотя они разные люди и к ним можно по-разному относиться), здорово.
Мне приятно, что, несмотря на пресс, который сейчас испытывают СМИ, я всё-таки, когда открываю газеты, ощущаю ростки свободы 90-х. На телевидении этого уже практически нет, хотя те же лица, замечательные журналисты, но ни дискуссий, ни оппонирования… А в газетах ещё можно прочитать достаточно независимые (хотя я бы не сказал, что оппозиционные) суждения.
— И тем не менее на пресс-конференциях и в интервью вопросы-экспромты случаются всё реже. Это в 90-е нижегородские СМИ именовались «краем непуганых журналистов», а сейчас даже сценарии пресс-конференций появляются…
— Это, конечно, унизительно для журналистов. И опасно для здоровья государства. Дело в том, что отсутствие свободной прессы — это рост воровства. Тебе сказали — задай Шанцеву этот вопрос, другому — а ты вот этот, и ни в коем случае не спрашивайте, почему столько московских начальников работает в администрации, и почему строительные подряды получает только московское «СУ-155», и зачем земельные участки пытаются делить в «белом доме», и почему фактически лишён полномочий избранный мэр Нижнего Новгорода… Теперь такие вопросы нельзя задавать. А раз нельзя, будет твориться беспредел.
Бытие определяет сознание
— А к Валерию Шанцеву вы вообще как относитесь?
— Очень хорошо. Я давно его знаю, он порядочный, мужественный человек. Но сама обстановка нынешнего времени — циничная, лживая, лицемерная — любого портит. Коррупция растёт на глазах. Я был на Рублёвке в агентстве недвижимости. Спрашиваю:
— Почём сотка?
— 60 — 100 тысяч долларов.
То есть за участок в 10 соток надо заплатить миллион долларов — только за землю, без жилья и коммуникаций! Интересуюсь:
— А кто покупает?
— Да ты их не знаешь, мелкие чиновники из администраций, с железной дороги…
Ну откуда у них миллион долларов?! Милиционеры в Одинцовском районе, к которому относится Рублёвка, тоже руками разводят:
— У нас столько грабежей… Выносят у какого-нибудь чиновника миллион наличными — он даже к нам не обращается, иначе же надо объяснять, откуда такие деньги…
Всё разворовано! Как мне один классик сказал: «В стране будут воровать до тех пор, пока не найдётся один, который сворует всё».
— И кто же этот классик?
— Губернатор Нижегородской области Валерий Павлинович Шанцев. Повторю: он хороший губернатор. Опытный человек, достаточно компромиссен, понимает что к чему, но он поставлен в такие условия единоначалия, при которых его не могут критиковать, ему не могут оппонировать, высказывать другие точки зрения.
Куда делись полномочия
— Андрей Климентьев, кстати, недавно сказал: «Да, мы в своё время бодались с Немцовым, но на равных».
— Это правда. Более того, я никогда не звонил в суд. Даже когда журналисты чихвостили меня в хвост и в гриву, — пожалуйста, телерепортажи чуть ли не в прямом эфире! Что хочешь, то и говори. Сейчас этого просто не представишь.
Отсюда минусы. Несчастное Законодательное собрание — просто жалкое подобие регионального парламента, они же ни одного вопроса решить не могут! При этом каждый из депутатов абсолютно нормальный человек. Но они опять-таки оказались в системе, при которой народовластие, законодательная власть не имеют никакого смысла, попросту отсутствуют.
Пример — история с Дмитрием Бедняковым, которого убрали из Совета Федерации. Я лично считаю, что он как сенатор — очень квалифицированный человек. По сравнению со многими он гораздо талантливее, профессиональнее, с огромным опытом управления, законотворческой деятельности. Взяли и уволили. За что? За содействие Дикину, что ли? В той ситуации, кстати, Бедняков повёл себя благородно. К нему обратился знакомый. Он в рамках закона (!) — как, между прочим, и Евгений Люлин — попытался что-то выяснить, и имел на это право. Если закон не нарушен — за что порицать? Но все напугались и попрятались.
Я беседовал с главами районных администраций. Они говорят: у нас нет никаких полномочий, мы просто выполняем некие манипуляции в соответствии с указаниями вышестоящего начальства. То есть местное самоуправление практически уничтожено. Опять-таки это не Шанцев, это — тенденция. Поскольку человек, сидящий в Кремле, никому не верит, он решил отобрать полномочия, в первую очередь у губернаторов. А те в свою очередь отобрали их у нижестоящих начальников.
Когда вертикаль не во благо
— Есть ещё денежная составляющая…
— Хорошо, давай посмотрим на бюджет. При «ненавистном» Ельцине у нас не было года, чтобы мы отправили в Москву более половины бюджетных денег. Когда сумма приближалась к 45 процентам, я уже орал: «Грабят! Где же федерализм? Где же самостоятельность регионов? Как вы будете решать проблемы зимы или посевной?» — словом, был набор текстов, которые я наизусть знал, даже сейчас помню.
А после того как заявили о вертикали власти, начали забирать все налоги — на добавленную стоимость, на прибыль. Оставили малое количество налогов, которые тормозят бюджетное развитие и лишают всяких полномочий и прав. Вспомните знаменитую перепалку Шанцева и Грефа насчёт цирка. Не было бы этой перепалки, если бы центр не грабил региональные бюджеты.
Бюджет Москвы — 700 миллиардов рублей. Бюджет Нижегородской области — 45, а консолидированный — 70. В 10 раз меньше, чем в Москве (а население — всего в 3 раза). Поэтому средняя зарплата в Москве — тысяча долларов. Поэтому Лужков доплачивает пенсионерам, учителям, а в Нижнем не могут. Укрепление вертикали власти превратилось в обнищание регионов на фоне процветающей Москвы.
Губернаторы политически имеют меньший вес, чем 10 лет назад. Шанцев, конечно, человек московский, в Кремле известен, для Нижнего это плюс, но он тоже знает меру, потому что если сильно начнёт что-то требовать, его снимут. И как человек опытный, он этого делать не будет. И другие не будут. А это значит, что в регионах будет меньше денег, ниже уровень жизни…
Для Нижнего, я утверждаю, несмотря на общую хорошую конъюнктуру, изменения в политической жизни страны носят ярко выраженный негативный характер.
«Ни о чём не надо сожалеть»
— ИСТОРИЯ, как известно, не терпит сослагательного наклонения, но всё же: не пожалели, что 10 лет назад не доработали до конца губернаторского срока?
— Я тогда совершил несколько ошибок. Надо было не уезжать в Москву, а спокойно работать в регионе… Но мне казалось: первый вице-премьер правительства России — это такая должность, находясь на которой можно многое в стране изменить к лучшему! Я не понимал, что в тех условиях вице-премьер не влиял ни на что. Потому что был Кремль с приклеенными к нему олигархами. Когда Березовский захотел стать председателем совета директоров «Газпрома», Черномырдин и Вяхирев завизировали это убийственное решение. Я был в шоке: в Нижнем, конечно, у меня случались скандалы — с Видяевым, с Климентьевым, но никогда не было фраз типа «Давай договоримся». А в Москве наглым образом захватывали огромные куски собственности, и никто им не мог слова сказать…
Жалею или нет? Не жалею. У меня тогда была очень яркая, захватывающая жизнь, давшая огромный опыт и возможность общения с выдающимися людьми. И вообще, на могиле моего друга Валерия Аникина, погибшего в автокатастрофе, написано «Ни о чём не надо сожалеть…»
Полный текст интервью читайте на сайте www.aif-nn.ru
Точка зрения
К вопросу о демографии
— Я как многодетный отец уверяю: при нынешних решениях демография в стране только ухудшится.
Во-первых, жилищные проблемы материнский капитал в 250 тысяч не решит. Для Москвы 250 тысяч — это 2,5 квадратного метра жилья, для Нижнего — 5.
Во-вторых, где будет расти рождаемость? Наверняка в семьях люмпенов, алкоголиков, в мусульманских семьях. Им не столь важен материнский капитал, который на руки не выдают, сколько детские пособия, увеличенные до трёх тысяч рублей. Для нормальной семьи три тысячи не деньги. А для алкоголиков это 50 бутылок водки. В мусульманских семьях и так склонны к многодетности, а теперь за это ещё и немалые деньги платят, в том числе и материнский капитал. Поэтому лет через десять всё это приведёт к люмпенизации и исламизации России.
Что бы сделал я на месте Путина.
Первое. Личный пример. У президента две дочки. Мало. Путина же любит страна. Если бы он за годы своего длительного правления родил ещё пару детей — это был бы хороший пример.
Второе. Нам нужны дети не алкоголиков и олигофренов, а нормальные, здоровые, у которых было бы приличное образование, хорошие условия, то есть, которые не пополнят ряды преступников. Значит, надо стимулировать рожать средний класс путём налоговых льгот. Родил ребёнка — с тебя берут меньше налогов. Или: если ты рожаешь ребёнка и берёшь ипотечный кредит, тебе компенсируют часть суммы. Можно придумать всякие технологии, которые поддерживали бы рождаемость именно в среднем классе.
Интересно, что учёные-демографы, насколько мне известно, писали об этом и о возможной люмпенизации и исламизации записки в правительство. Их не услышали…
Наталия ЛИСИЦЫНА
| 
